Упрощенная HTML-версия
Андрей Дегтярев
157
ценности, подверглись сомнениям многие нормы нравственнос-
ти. И одно из последствий такого калейдоскопа событий – отсутст
вие привычки к долгосрочному планированию, особенно в сфере
финансов. Спрос на накопление у нас исторически складывается
с трудом. Это закономерно – горизонт планирования слишком уз-
кий. И в итоге отсутствие привычки к финансовому планированию
не слишком способствует развитию инструментов сбережения.
Если сейчас вы выйдете из моего кабинета и поговорите с людь-
ми на улице, то услышите, что мало кто из них готов планировать
что‑то в своей жизни даже на пять лет. Мизерный процент реально
готовы на эту тему рассуждать серьезно. Всех больше интересует,
что в ближайший месяц произойдет с курсом доллара. И это понят-
но, просто не сложились до сих пор предпосылки к развитой систе-
ме накопительных и инвестиционных финансовых продуктов.
Все эти продукты и на Западе развивались постепенно, эволю-
ционировали вместе с экономикой и обществом в целом. Навыки
планирования там формировались десятилетиями. А у нас просто
пока нет готовности к этому, нет почвы, фундамента.
– Возможно. Знаете, я начинал активно работать по части
экономики и политики в 1989–1990 годах. Мне было двадцать
лет, естественно, я был оптимистом и считал, что самая клас‑
сная штука – это программа Явлинского «500 дней». А песси‑
мисты говорили, что необходима смена поколения, придется
ждать не пятьсот дней, а двадцать пять лет. Это тогда звучало
как худший вариант. И вот прошли эти самые двадцать пять
лет, и мне опять говорят: ну, должно смениться еще одно по‑
коление… Но ведь двадцать пять лет – это, в общем, достаточ‑
ный срок, чтобы ментально изменилось отношение к веде‑
нию своих дел. Тем не менее мы вообще этого не видим.
– Да, сейчас программу «500 дней» вспомнить интересно.
В юности я верил, что можно за пятьсот дней изменить общество.
Когда это все происходило, я как раз поступил в экономический
вуз, и эта тема тогда вдохновляла меня и казалась реалистич-
ной в те годы. Вы говорите, что за двадцать пять лет должен был
произойти некий перелом в сознании? Но за двадцать пять лет
произошло не так много событий, которые бы настроили людей
на долгосрочное планирование. Скорее наоборот. За это вре-
мя мы пережили несколько системных, крупных финансовых