Упрощенная HTML-версия
Ян Арт
193
фото Михаила Горбачева. Елена Чернобровкина собирает ве-
черкинцев и отвозит на площадь размноженные в редакции
тексты Ельцина. А там, на площади, какие-то мальчишки сто-
ят с фотографией Горбачева. И приходят националы, и обни-
маются и с нами, и с федералистами. И встают вместе.
Это – «Вечерка»…
Потом будут говорить о горбачевской перестройке в уни-
чижительных тонах. И сторонники тоталитаризма, и сторон-
ники нового времени. И о Гаврилове возникнет фраза: «наив-
но поверил в горбачевские идеи».
Да, правильно. В них и сам Горбачев, видимо, наивно по-
верил. Наивно верить в Свободу, Совесть, Надежду. Именно
поэтому так наивны всегда российские поэты.
И еще один «полуупрек». Да, он не был диссидентом, бо-
рющимся с властью. Иначе не был бы назначен в тридцать
шесть лет редактором газеты горкома. Но лавировать ему
не приходилось. Хотя бы уже потому, что он заставлял лави-
ровать других. Так виртуозно, что замечали это только потом,
когда шаг был уже сделан, насколько я знаю.
Наверное, найдется куча людей, которые будут говорить
про его «эволюцию», «нравственные поиски», про «выдавли-
вание по капле раба из себя». Это не так. Эволюция полити-
ческих взглядов – это одно. Честность – другое. У Гаврилова
она всегда была константой. Остальное – переменными.
И причина его демократического «прорыва» в перестрой-
ке не политическая. Это не он догнал свое время, а время до-
росло до него. Он был собой не потому, что был демократом,
борцом. Он стал демократом и борцом потому, что изначаль-
но был очень тонким человеком. С абсолютным музыкаль-
ным слухом. В отношении человека.