Упрощенная HTML-версия
Четверть века с «Россией»
151
деньги». Своего рода прозрение принес как раз кризис, показавший,
что без этого самого посредника застывают целые заводы, терпят крах
предприятия разного масштаба, остаются без зарплаты люди…
– Пожалуй, самое ценное здесь то, что власти сумели сделать
из этого «прозрения» правильные выводы?
– Правильные, но, я бы сказал, недостаточные. Да, действия, пред-
принятые Правительством, позволили не допустить финансового кол-
лапса и массового банкротства в банковском секторе – и недооцени-
вать это было бы просто несправедливо. Но посмотрите: что сейчас
происходит с банками, в том числе и с теми, кто получил государствен-
ную поддержку? А происходит неладное – падают темпы кредитования,
растет процент невозвратов, ухудшается качество активов. Ужесточе-
ние условий выдачи кредитов, на которое вынуждены идти банки, бу-
мерангом бьет по ним самим. И не стоит их винить в этом – если они
привлекают от Банка России деньги под 18 процентов, могут ли разме-
щать под меньшую ставку? Им же еще и что то заработать надо, плюс
заложить «подушку» на риск. Так что получается замкнутый круг, и если
его не разорвать, то сложно говорить о выходе из кризиса.
– Но ведь у нас есть определенный опыт – 1998 год, когда, каза‑
лось, все рухнуло. Однако не прошло и двух лет, как начался бурный
рост банковской системы, активизировалась кредитная деятельность,
появились свои, вполне конкурентоспособные производители…
– Есть принципиальная разница между той ситуацией и нынеш-
ней. После дефолта нам «ворожили» два фактора: постоянно растущие
цены на нефть и дешевые внешние заимствования. И эти же два факто-
ра сослужили нам плохую службу. За прошедшие годы очень много го-
ворили о структурной перестройке, диверсификации экономики, о том,
что необходимо формировать внутренние источники «длинных» денег.
А сделано, как выяснилось, очень мало. Почти ничего. Рухнул сырьевой
рынок – и нам нечем восполнить эти потери, нет альтернативы. Уповать
на резервы, накопленные государством, не приходится – их едва хва-
тает, чтобы удержать ситуацию.
– О серьезных инвестиционных проектах говорят все реже и все
осторожнее. Чаще упоминается режим экономии, свертывание или за‑
мораживание программ. Никто не станет возражать против разумной
бережливости, но не отбросит ли нас такая политика снова назад?
– Если уйти «в глухую оборону», конечно, отбросит. Надо понимать,
что кризис – время не только для того, чтобы затянуть пояса, а прежде